Плих и Плюх
Глава первая
Каспар Шлих, куря табак,
Нес под мышкой двух собак.
"Ну! - воскликнул Каспар Шлих. -
Прямо в речку брошу их!"
Хоп! взлетел щенок дугой -
Плих! и скрылся под водой.
Хоп! взлетел за ним другой -
Плюх! и тоже под водой.
Шлих ушел, куря табак.
Шлиха нет, и нет собак.
Вдруг из леса, точно ветер,
Вылетают Пауль и Петер
И тотчас же с головой
Исчезают под водой.
Не прошло и двух минут,
Оба к берегу плывут.
Вылезают из реки,
А в руках у них щенки.
Петер крикнул: "Это мой!"
Пауль крикнул: "Это мой!"
- Ты будь Плихом!
- Ты будь Плюхом!
- А теперь бежим домой!
Петер, Пауль, Плих и Плюх
Мчатся к дому во весь дух.
Глава вторая
Папа Фиттих рядом с мамой,
Мама Фиттих рядом с папой
На скамеечке сидят,
Вдаль задумчиво глядят.
Вдруг мальчишки прибежали
И со смехом закричали:
"Познакомьтесь: Плюх и Плих!
Мы спасли от смерти их!"
"Это что ещё за штуки?" -
Грозно крикнул папа Фиттих.
Мама, взяв его за руки,
Говорит: "Не надо бить их!"
И к столу детей ведет.
Плих и Плюх бегут вперед.
Что такое? Что такое?
Где похлебка? Где жаркое?
Две собаки, Плюх и Плих,
Съели всё за четверых.
Каспар Шлих, куря табак,
Увидал своих собак.
"Ну! - воскликнул Каспар Шлих. -
Я избавился от них!
Бросил в речку их на дно,
А теперь мне всё равно".
Глава третья
Ночь. Луна.
Не дует ветер.
На кустах не дрогнет лист.
Спят в кроватях
Пауль и Петер.
Слышен только
Храп и свист.
Плих и Плюх
Сидели тихо,
Но, услыша
Свист и храп,
Стали вдруг
Чесаться лихо
С громким стуком
Задних лап.
Почесав
Зубами спины
И взглянув
С тоской вокруг,
На кровати
Под перины
Плих и Плюх
Полезли вдруг.
Тут проснулись оба брата
И собак прогнали прочь.
На полу сидят щенята.
Ах, как долго длится ночь!
Скучно без толку слоняться
Им по комнате опять, -
Надо чем-нибудь заняться,
Чтобы время скоротать.
Плих штаны зубами тянет,
Плюх играет сапогом.
Вот и солнце скоро встанет,
Посветлело все кругом.
"Это что ещё за штуки!" -
Утром крикнул папа Фиттих.
Мама, взяв его за руки,
Говорит: "Не надо бить их!
Вудь хорошим,
Не сердись,
Лучше завтракать садись!"
Светит солнце
Дует ветер.
А в саду,
Среди травы,
Стали рядом
Пауль и Петер.
Полюбуйтесь, каковы!
Грустно воют Плюх и Плих,
Не пускают цепи их.
Плих и Плюх в собачьей будке
Арестованы на сутки.
Каспар Шлих, куря табак,
Увидал своих собак.
"Ну! - воскликнул Каспар Шлих. -
Я избавился от них!
Бросил в речку их на дно,
А теперь мне все равно".
Глава четвертая
Мышку, серую плутовку,
Заманили в мышеловку.
Эй, собаки, Плюх и Плих,
Вот вам завтрак на двоих!"
Мчатся псы и лают звонко,
Ловят быстрого мышонка,
А мышонок не сдается
Прямо к Паулю несется.
По ноге его полез
И в штанах его исчез.
Ищут мышку Плюх и Плих,
Мышка прячется от них,
Вдруг завыл от боли пес,
Мышь вцепилась Плюху в нос!
Плих на помощь подбегает,
А мышонок прыг назад.
Плиха за ухо хватает
И к соседке мчится в сад.
А за мышкой во весь дух
Мчатся с лаем Плих и Плюх.
Мышь бежит,
За ней собаки.
Не уйти ей от собак.
На пути
Левкои,
Маки,
Георгины
И табак.
Псы рычат,
И громко воют,
И ногами
Землю роют,
И носами
Клумбу роют,
И рычат,
И громко воют.
В это время Паулина,
Чтобы кухню осветить,
В лампу кружку керосина
Собиралась перелить.
Вдруг в окошко поглядела
И от страха побледнела.
Побледнела,
Задрожала,
Закричала:
"Прочь, скоты!
Все погибло,
Все пропало!
Ах, цветы мои, цветы!"
Гибнет роза,
Гибнет мак,
Резеда и георгин!
Паулина на собак
Выливает керосин.
Керосин
Противный,
Жгучий,
Очень едкий
И вонючий!
Воют жалобно собаки,
Чешут спины
И бока.
Топчут розы,
Топчут маки,
Топчут грядки табака.
Громко взвизгнула соседка
И, печально вскрикнув "У-у-у!",
Как надломленная ветка,
Повалилась на траву.
Каспар Шлик, куря табак,
Увидал своих собак.
"Ну! - воскликнул Каспар Шдих. -
Я избавился от них!
Я их выбросил давно,
И теперь мне все равно!"
Глава пятая
Снова в будке Плюх и Плих.
Всякий скажет вам про них:
"Вот друзья, так уж друзья!
Лучше выдумать нельзя".
Но известно, что собаки
Не умеют жить без драки.
Вот в саду под старым дубом
Разодрались Плих и Плюх.
И помчались друг за другом
Прямо к дому во весь дух.
В это время мама Фиттих
На плите пекла блины.
До обеда покормить их
Просят маму шалуны.
Вдруг из двери мимо них
Мчатся с лаем Плюх и Плих.
Драться в кухне мало места.
Табурет, горшок и тесто,
И кастрюля с молоком
Полетели кувырком.
Пауль кнутиком взмахнул,
Плюха кнутиком стегнул.
Петер крикнул:
"Ты чего
Обижаешь моего?
Чем собака виновата?"
И кнутом ударил брата.
Пауль тоже рассердился,
Быстро к брату подскочил,
В волоса его вцепился
И на землю повалил.
Тут примчался папа Фиттих
С длинной палкою в руках.
"Ну теперь я буду бить их!" -
Закричал он впопыхах.
"Да, - промолвил Каспар Шлих, -
Я давно побил бы их.
Я побил бы их давно!
Мне-то, впрочем, все равно".
Папа Фиттих на ходу
Вдруг схватил сковороду
И на Шлиха блин горячий
Нахлобучил на ходу.
"Ну, - воскликнул Каспар Шлих, -
Пострадал и я от них.
Даже трубка и табак
Пострадали от собак!"
Глава шестая
Очень, очень, очень, очень
Папа Фиттих озабочен...
"Что мне делать? - говорит. -
Голова моя горит.
Петер - дерзкий мальчуган.
Пауль - страшный грубиян.
Я пошлю мальчишек в школу,
Пусть их учит Бокельман!"
Бокельман учил мальчишек
Палкой по столу стучал.
Бокельман ругал мальчишек
И как лев на них рычал.
Если кто не знал урока,
Не умел спрягать глагол,
Бокельман того жестоко
Тонкой розгою порол.
Впрочем, это очень мало
Иль совсем не помогало,
Потому что от битья
Умным сделаться нельзя.
Кончив школу кое-как,
Стали оба мальчугана
Обучать своих собак
Всем наукам Бокельмана.
Били, били, били, били,
Били палками собак,
А собаки громко выли,
Но не слушались никак.
"Нет, - подумали друзья, -
Так собак учить нельзя!
Палкой делу не помочь!
Мы бросаем палки прочь".
И собаки в самом деле
Поумнели в две недели.
Глава седьмая и последняя
Англичанин мистер Хопп
Смотрит в длинный телескоп.
Видит горы и леса,
Облака и небеса.
Но не видит ничего,
Что под носом у него.
Вдруг о камень он споткнулся,
Прямо в речку окунулся.
Шел с прогулки папа Фиттих,
Слышит крики: "Караул!"
"Эй, - сказал он, - посмотрите,
Кто-то в речке утонул".
Плих и Плюх помчались сразу,
Громко лая и визжа.
Видят: кто-то долговязый
Лезет на берег дрожа.
"Где мой шлем и телескоп?" -
Восклицает мистер Хопп.
И тотчас же Плих и Плюх
По команде в воду - бух!
Не прошло и двух минут,
Оба к берегу плывут.
"Вот мой шлем и телескоп!" -
Громко крикнул мистер Хопп.
И прибавил: "Это ловко!
Вот что значит дрессировка!
Я таких собак люблю,
Я сейчас же их куплю!
За собачек сто рублей
Получите поскорей!"
"О! - воскликнул папа Фиттих,
Разрешите получить их!"
"До свиданья, до свиданья,
До свиданья, Плюх и Плих!
Говорили Пауль и Петер,
Обнимая крепко их.
"Вот на этом самом месте
Мы спасли когда-то вас.
Целый год мы жили вместе,
Но расстанемся сейчас".
Каспар Шлих, куря табак,
Увидал своих собак.
"Ну и ну! - воскликнул он
Сон ли это иль не сон?
В самом деле, как же так?
Сто рублей за двух собак!
Мог бы стать я богачом,
А остался ни при чем".
Каспар Шлих ногою топнул,
Чубуком о землю хлопнул.
Каспар Шлих рукой махнул.
Бух!
И в речке утонул.
Трубка старая дымится,
Дыма облачко клубится.
Трубка гаснет наконец.
Вот и повести конец
* * *
|
Мой милый пёс, мой друг четвероногий,
Прости наш век изменчивый и строгий,
Завистливый, жестокий и пустой;
Прости ту боль, что ты познал со мной
В часы уныния, разлуки и тоски,
Яд одиночества, немой судьбы тиски,
Гнёт ожидания и встреч короткий миг...
Услышь меня, мой зов и сердца крик,
Души, стенание, желанье и мольбы
И, хоть во сне, средь спящих звёзд, приди!
Лизни меня, как прежде в щёки, нос,
Поговори со мной, задай немой вопрос,
И умным взглядом душу успокой.
Коснусь тебя дрожащею рукой,
Поглажу голову и брюхо почешу,
Как руку друга лапу подержу
И растворюсь в доверчивых глазах...
С тобою я забыла слово - страх,
С тобой делила радость и досуг,
Ты был любви достоин, милый друг!
Мой нежный зверь, мне пусто без тебя,
Но как бы не была жестока к нам судьба,
За сенью смертною, за роковой чертой,
Я верю! Знаю! Встретимся с тобой!
* * *
Он могуч и бесстрашен
Как литой бастион.
Он игрив и умен,
Он на сказку похож.
Он в мире один не способен на ложь.
Придет и свернется спокойно у ног,
Мой лучший на свете,любимый бульдог.
* * *
Прекрасен в уродстве,
Спокоен и ласков.
А сколько во взгляде
Не сказанных слов.
В легендах он страшен,
А в жизни отважен,
И все это в слове
Английский бульдог.
В семье он любимец,
Он все понимает,
Где старый,
Где просто младенец кричит.
Огромное сердце
На всех разделяет,
Он тоже тоскует
И тоже грустит.
Он рад,если вы
Веселитесь с друзьями.
Он мог говорить бы,
Да вот не дано...
И если спасти надо
Будет однажды
Довертесь собаке-
Английский бульдог
* * *
Мне казалось - я бегу
Полем
На не чующих травы
Лапах…
Я не помню никакой
Боли,
Смерть была - один большой
Запах.
Помню небо -
Древний Кот многоликий.
Отряхнулся и пошёл,
Как по карте.
Не взаправду же ведь я - Дикий,
Чтоб смотреть, что там лежит
На асфальте.
А потом запахло мёдом и мятой,
Я в траву влетел по самые уши
И решил, что в новой жизни (девятой)
Буду тем же, кем и был, только лучше.
Был котёнком, в сказки не верил,
А потом забыл, как все забываем -
Здесь всегда распахнуты двери,
Это место называется Раем.
Рай кошачий, до последних окраин,
Благодать для тех, кто здесь поселился.
Но уж больно убивался хозяин -
Я чуть сразу же назад не родился.
Весь поникший от нахлынувшей скуки,
Брёл по Раю в поисках дома
И уткнулся в чьи-то тёплые руки,
Руки пахли странно знакомо.
Не запомнилось лицо и окраска -
Прятал морду в вороте платья.
Был покой и тихая ласка,
А потом нас встретили братья.
Было солнце (просто так, не в окошке)
Золотым, как рыбка на блюде.
И все были мы здесь - общие кошки,
А у нас, конечно, - общие люди.
Мы со взрослыми котами небрежно
Выходили в круг - померяться силой,
И мурлыкали мне кошки так нежно,
Потому что я большой и красивый.
Здесь тепло всегда, и чисто, и сухо,
Не бывает ни дождей, ни метели.
Раз порвал я, значит, Серому ухо -
Зажило, и пожалеть не успели.
Серый крут, он подох, видно, в драке.
Серой масти - аккурат мой братишка…
По ночам ему всё снятся собаки,
Он рычит на них во сне, но не слишком.
Мне же снится: я бегу
Полем.
Каждая травинка -
Резная…
Может, каждый выбирать
Волен?
Я всего лишь кот, я -
Не знаю
* * *
Для графини травили волка.
Его поступь была легка...
Полированная двустволка,
Как восторженная строка!
Он был вольный и одинокий.
На виду или на слуху.
Стрекотали про смерть сороки
Беспардонную чепуху.
Упоённо рычала свора,
Егеря поднимали плеть,-
Все искали, где тот, который
Призван выйти и умереть?
Нет, любимая... Даже в мыслях
Я не буду ничей холоп.
Я уже не подам под выстрел
Свой упрямый, звериный лоб.
И моя негустая шкура
Не украсит ничей камин.
Пуля - дура. Конечно, дура...
Только в поле и я - один...
Всё бело, и борзые стелят
Над равниной беззвучный бег.
Эх, дожить бы хоть до апреля -
Поглядеть, как растает снег...
Как по небу скользят беспечно
Облака до краев земли...
И влюбиться в тебя навечно,
За секунду до крика: "Пли!!!"
(А. Белянин)
* * *
Когда, сменяясь, времена
Приводят к вертелу баранов,
Не мы ли славим имена
Очередных своих тиранов?
Освобождаясь от гвоздей,
Душа поет с распятий нотных:
"Чем больше знаю я людей,
Тем больше я люблю животных!"
Порой, забыв язык людской
И не внимая уговору,
Не мы ли собственной рукой
Спускаем бешеную свору?
Грызня враждующих идей
И бормотанье ртов зевотных...
Чем больше знаю я людей,
Тем больше я люблю животных!
Когда в пылу своих побед,
Звериным обликом пугая,
Толпа желает слушать бред
Очередного попугая,
Я не желаю вслед за ней...
Я ухожу душою в вечность...
Чем больше знаю я людей,
Тем меньше верю в человечность.
Я - Лев загадочной страны
Людей с печальными глазами,
Где, видя бой со стороны,
Шестерки мнят себя тузами.
И я удачу пас не раз,
Но знал - иная есть дорога.
Чем больше знаю я о нас,
Тем больше понимаю Бога!
Перебирая четки лет,
Я у природы брал уроки.
Причиной наших вечных бед
Я вижу наши же пороки.
Учили с детства быть добрей,
Но мы добрей, увы, не будем...
Чем больше знаю я зверей,
Тем меньше доверяю людям...
(Сергей Матвеенко)
* * *
Ты видишь? Древняя легенда
Край бездны отмеряя шаг,
С вершин заснеженых Тибета
Нам подает далекий знак.
При сотвореньи мира небо
Лизнул обычным языком -
С тех пор обыкновенным не был:
Он стал синеязыким псом.
Тот зверь без имени - названья
Лежал у храмовых дверей,
В Монголии на поле брани
Бойцом он был возле людей.
А после, Будды верный сторож,
Охранник вцепененных тел,
Берег покой того, который
Дотронуться небес хотел.
У императоров в почете
Был его черно-синий зев.
На страже, в доме, на охоте -
Полу-собака, полу-лев.
С печальным взглядом мудрых глаз,
С роскошной, царственною гривой
Людей он удивлял не раз
Не только внешностью красивой.
В дни современной круговерти
Дыхание веков донес.
И служит нам до самой смерти.
Он – чау. Более чем пес.
* * *
ЧАУ-ЧАУ
Он спокоен как Сфинкс,
Или вертится словно пропеллер,
Этот солнечный принц
Благороден и верен.
Синий цвет языка западает всем в душу навеки,
А из маленьких глазок света рвётся поток,
Посмотрите в них! Тяжелеют так веки,
И рука Ваша трепетно ищет платок.
Если руку подать – он хвостом не виляет,
Он тихонько уйдёт и немножко полает.
Он не станет играть, а лишь нежно лизнёт,
Его чувства нежны, как седьмой лепесток.
Он не хочет ни палок, ни красивых мячей
Просто сядьте с ним на диване
И погладьте его. Нет чудесней, нежней
Золотого любимого ЧАУ!
Вы души теплоту разделите с Ребёнком,
Назовите дитя не щенком,
А прекрасным Родным Чаушонком!
Ваше сердце растает, слёзы вновь потекут,
Вы поймёте, что Рай не на небе, а тут!
* * *
ПОСВЯЩЕНИЕ ХУЧУ
Смотрю в твои глаза, тебя читая в них,
И вижу преданность, любовь и благородство.
Ты честен в мыслях и делах своих!
По стати - с царским офицером сходство.
Ты взрослый пес, а взгляд, как у щенка -
Такой же добрый, озорной и грустный.
Ты знаешь, если б не было тебя,
То было б на Земле, наверно, пусто.
Привязанность моя! Моя любовь!
Ты - вдохновенье! Ты - моя отрада,
Которая волнует в венах кровь!
Мой Хуч! Мой славный пес! Моя баллада!
Ты лишь один такой - открытый и прямой.
Ты не умеешь лгать и лицемерить.
Я очень счастлива, что ты живешь со мной!
Любовь твою ничем мне не измерить!
Смотрю в твои глаза - и вижу мир
Огромный, чистый, правильный, красивый!
Ты лишь один такой! Поверь! Один!
Ты любишь жизнь! Умеешь быть счастливым!
И если бы умел ты говорить,
То мог бы научить меня ты жизни:
Быть терпеливей, всех и вся любить,
Отбросить прочь мои дурные мысли!
Смотрю в глаза твои, тебя читая в них,
И вижу преданность, любовь и благородство!
Ты - Ангел мой! Хранитель снов моих!
По стати - с царским офицером сходство.
* * *
СЕРДЦЕ РОТВЕЙЛЕРА
Сердце ротвейлера! Это больше, чем сердце!
Это радужный мир, окаймленный любовью,
Благородство арийца, пунктуальность немца,
Богатырская выправка и сила воли.
Бьется в такт темпу жизни, не зная усталось,
Никогда не трусит, не унывает!
Никогда не считает, а сколько ж осталось
Жить на Земле тому, кто лает.
Сердце ротвейлера! Иногда оно плачет,
Но никто никогда не увидит слез.
Сильным быть нелегко. Но нельзя иначе!
И всегда поднят к нему хозяина нос!
Сердце ротвейлера! Большое, страстное,
С океаном чувств, бурлящим внутри,
Напористое, волевое и властное,
И всегда открытое для честной любви!
Сердце ротвейлера! На мое похожее!
Только более честное и откровенное!
С широтой горизонта схожее!
Золотое! Родное! Верное!
* * *
Рядом
(…на наших коленях уснула собака…)
Во сне напрягаются теплые лапы,
И ухо чуть-чуть шевелится…
На наших коленях уснула собака:
Ей больше нигде так не спится!
Что снится собакам на наших коленях,
О чем они в тайне мечтают?..
Погнаться по лесу за желтым оленем,
Вспугнуть воробьиную стаю…
Что думаем мы, когда наша собака
Уснула у нас на коленях?
Так сладко, уткнувшись в их шею, поплакать,
Когда в доброту не поверить…
Они с одиночеством борются нашим,
И столько в них смеха и света!..
И нет никого их любимей и краше,
Да просто таких больше нету!
Печально вздохнешь и, свой хвост опустивши,
Собака вздохнет – будто песня…
Ну вот отдохнули, ну вот погрустили,
Ну вот и поплакали вместе.
* * *
Ротвейлер, я серьезный пёс,
Со мною шутки плохи,
Меня, когда я службу нес,
Боялись даже блохи.
Хотя слыву я молчуном -
Без слов иду в атаку,
Меня считают драчуном
И злостной забиякой.
Да, был бойцом и драчуном
И молча шел в атаку,
А нынче у меня свой дом,
Мне надоели драки.
Теперь уж пес домашний я,
К чему мне эти драки,
Ведь мы с хозяином друзья,
Его семья - моя семья,
Все уважают здесь меня
И любят даже дети.
Но не боюсь я никого:
Ни мужиков, ни дам,
И жизнь за друга своего,
Не думая, отдам.
И ничего я не боюсь
Ни дыма, ни огня,
И, коль за дело я берусь,
Надейтесь на меня!
* * *
|
Что снится собаке?
Да, косточка с мясом,
С победою в драке,
С хозяином рядом,
С подругою юной,
Бегущею вместе,
С дорогою лунной,
С протяжною песней
Что снится собаке?
Воробушков стайка,
Хозяин во фраке,
В атласе хозяйка,
И нежные руки,
Что гладят загривок,
И голоса звуки,
Волшебны, на диво
Что снится собаке?
Закаты над морем,
И запахи браги,
И песни застолья,
И я – ночью тёмной,
Всё вспомню с тоскою,
Проснусь, как и пёс мой,
И тоже завою…
* * *
Новый Год шагает по планете,
Заливаясь через край шампанским.
В доме поселились сучьи дети,
Подарили бесконечный праздник.
С нами рядом голдены и лабры,
И пореже - керлики и флэты.
Завели мы их не для забавы -
Ведь они для нас уже как дети.
Мы их кормим, моем, развлекаем
И следим, чтоб детки не болели,
Безобразить в доме разрешаем
И не гоним с собственной постели.
Дома ждут уставших нас с работы
Мокрый нос, веселый хвост и лапы.
Добрые, родные обормоты,
Занявшие сердце мамы с папой.
Их призванье - компаньоны и артисты,
Буксировщики, охотники-спортсмены,
Чемпионы, терапевты, аджилисты,
Псы-спасатели, красавцы-шоумены.
Дрессировки, выставки, щенята -
Целый мир приносят эти морды.
Как же это здорово, ребята,
Что у всех у нас такое хобби!
* * *
Собака Баскервилей
Над Гримпенской трясиной
Клубится туман.
И порохом и псиной
Пропитан роман.
Несётся над болотом
Воинственный клич:
Объявлена охота,
Назначена дичь.
Огнём пылает рыло
Исчадия зла —
Собака Баскервилей
По следу пошла.
Не видевшее ласки
В британской глуши,
Страшилище из сказки
Под пули спешит.
И вот, на тропке стоя,
Инспектор навёл
Недрогнувшей рукою
Безжалостный ствол...
...Но сэр! Сюжет едва ли
Подходит для врак!
Зачем они стреляли?!
Всё было не так!
Инспектор, не палите
В безвинную тварь!
Ведь вы кровопролитий
Нанюхались встарь.
Вам всё равно награду
Дадут через час...
Позвольте, я в засаду
Пойду вместо вас!
Сэр Артур, придержите,
Прошу вас, перо!
Подвластны вам все нити, —
Явите ж добро!
Совсем не в вашем вкусе
Жестокость и боль!..
...И вроде улыбнулся
Старик Конан Дойль...
Не верите — проверьте.
До нашего дня
Тот пёс, избегший смерти,
Живёт у меня.
Любому душегубу
Урок и отпор —
Чудовищные зубы,
Бестрепетный взор.
А если никнут крылья
И жалок итог —
Собака Баскервилей
Ложится у ног,
Чтоб греть колючей гривой
И в руку дышать,
И песенкой ворчливой
Меня утешать.
Спасибо вам, инспектор,
За этот финал!
Спасибо вам и всем, кто
Убийцей не стал.
Нельзя, чтоб кто-то плакал,
Добро, победи!
Беги, моя Собака,
Беги впереди.
А вёрсты либо мили,
Сейчас иль давно —
Собакам Баскервилей
Не всё ли равно...
* * *
Наверное это даже будет сниться –
Вошли в подъезд, отряхивая снег,
А там щенок, и на груди таблица:
«Возьми меня, хороший человек»
В подъезде сыро, дует отовсюду
И веет зимней стужей из дверей.
Щенок лохматый, маленькое чудо,
Доверчиво приветствует людей:
;Я мал и слаб, но вся душа открыта
Навстречу вам, знаю, вы добры,
Я вырасту и стану вам защитой,
Кусочком вашей жизни и судьбы.
Пусть будущее прячется во мраке,
Его охотно с вами разделю,
Возьмите же меня в свои собаки,
Я вас уже заранее люблю!!!
Живой безмолвно умолял живого,
А на дворе поземкою мело.
И кто-то взял щенка, не говоря ни слова,
И посадил в запазуху,в тепло...
* * *
Китайская хохлатая собачка
Облик китайской хохлатой собаки
Похож на весенний цветок:
Кудлатые ушки, стройные лапки,
На тельце нежнейший пушок.
В гостях мы проблем не составим –
Спокойно на ручках сидим,
И очень большими глазами
Хозяину душу глядим.
Когда нас одних оставляют –
Послушно хозяина ждём,
Хотя и безмерно скучаем,
Но терпим и слёзы не льём.
Нас рядят в цветные одёжки,
От ветра с дождём берегут,
И наши точёные ножки
По чистой дорожке бегут.
А если погода плохая –
У сердца хозяйского ждём,
Под тёплой одеждой гуляем
И наверняка это знаем:
Хозяева нас обожают
И мы им отплатим добром.
* * *
Когда на небе нет ни звездочки,
когда от солнца спасу нет,
когда похрумкать нет ни косточки,
когда обилен был обед,
когда снега бушуют белые
и от жары когда невмочь,
они как проклятые бегают
и караулят день и ночь.
И каждый день и ночь - все заново:
они, не зная про корысть,
кому угодно за хозяина
готовы горло перегрызть.
Других собак в квартирах балуют,
им не дают попасть в беду
и, как капризным нежным барыням,
готовят тонкую еду,
в перинки из куриных перышек
кладут, как бабушки внучат...
А те - в грязи порой по уши
на нарушителей рычат!
Им нет ни лет, ни зим, ни осени,
весны златых мгновений нет.
Друзья людей! Собачки! Песики!
Я вас люблю. Я ваш поэт.
Вы - для моей души отдушина,
без вас бы жизнь была пуста...
Будь справедлив ко псу, укушенный,
и поцелуй его в уста
* * *
Меня восхищает твоя красота
От носа, до кончика, знаешь, хвоста…
Изящных движений свободный размах,
Что мышцы бугрятся на стройных ногах…
Пушистую шею приятно обнять,
Ты в душу мне смотришь, стараясь понять!
Меня восхищает твоя доброта
Ты с нежной заботой оближешь кота.
Обид ты хранить не умеешь совсем -
Прощаешь шампуни, расческу и фен.
Простишь в обученье рывок поводком,
Простишь насовсем, не припомнишь потом!
Меня восхищает…
Со мною везде твое совершенство
На грешной земле.
* * *
Ко мне приблудился однажды
Щенок. Весь был белый-белый.
Лишь рыжие пятнышки сбоку.
Ну что же теперь мне с ним делать?
Хотела себе я оставить
Но мама мне не разрешила.
"Как будто своих собак мало!!!" -
Ворчала она, разозлившись.
И выдворен был за калитку
Бродяжка - кому он был нужен?
Вдруг вижу - виляет тут, рядом
Вновь маленький хвостик - обрубок.
"Ну что за обуза свалилась!" -
Прикрикнул отец мой. "Дворняга!".
И выдворен был за калитку
Опять тот несчастный бродяга.
Зайти в третий раз не решился
И грустно, понуро ушёл.
И где ж он? К кому он прибился???
Иль просто скитаться пошёл?
А может, он крыльями Смерти
Накрыт был в начале Пути?
Узнать уже это не сможем.
Прости меня, пёсик. ПРОСТИ!!!!
* * *
О Далматинах
Кто за графскою каретой
В старину бежал как тень ?
Знаменитым живописцам
Кто позировал весь день ?
Ты в Египте появился
Или в Англии твой дом .
Всё равно где ты родился
Если мы теперь вдвоём .
За моим велосипедом
Кто помчится вдруг стрелой ?
Или этот непоседа
Всё забыть готов порой.
В пятнах белая рубашка ,
Ты куда летишь стремглав ,
Может солнышко догнало
И поймало запятнав.
Кто мне мило улыбнётся
В радостный и грустный час ?
Чья весёлая мордашка
Ткнулась в руку мне сейчас ?
Кто красив и добродушен ,
Элегантен и послушен ,
Ласков , предан и любим ?
Мой прекрасный далматин
* * *
По улице Съезда
Налево к подъезду,
И вот он, знакомый порог,
Подняться на третий,
А там уже встретит
Красавец немецкий дог.
Две сумки на полку,
Потреплет за холку,
Поправит пред зеркалом прядь,
Ее верный дог
Принес поводок,
Он знает – идем гулять.
Что скажем о ней?
Есть двое детей,
Знакомый, понятный сюжет:
На фирме бухгалтер,
На людях – характер,
Есть быт, а мужчины нет.
Но в жизни, пусть трудной,
Встречается чудо,
И вот, безо всякой причины,
Середь безнадёги
Явился Серега,
Он просто мечта, не мужчина!
Цветы и подарки,
Объятья под аркой,
Приятно, что ни говори,
Красивой быть надо,
Нарядов так мало,
А близится ночь любви.
Возникла дилемма,
Что делать - проблема,
Касаемо, знамо, купюр:
Ведь денег не много,
Как раз на корм догу,
А хочешь – белье от кутюр?
Страдает душа,
Но, совесть глуша
(ведь личная жизнь важней),
Решает она:
"Собаку продам!
Так мне будет лучше и ей!"
И детям так строго
Сказала про дога:
"Я сделаю это для вас!
Мне б вас прокормить,
К нему - будем ходить…"
А дог… он всё понял тотчас.
Поверил ей дог,
Она – его бог,
И он ей помог, как знал:
Он есть перестал,
Он не ел семь дней,
И на день восьмой не встал.
На платье хватило,
Бельишко купила,
Полгода уж счастлива в браке,
Вот только порою
Ночною порою
Ей чудится плач собаки.
* * *
Две собаки у меня
Две проблемы в доме
Нет спокойствия и дня
Все мелкие раздоры.
Делят миски и еду,
Поводки, подстилки.
Делят также и меня,
Как выдержать придирки.
Мопсу уж двенадцать лет,
Но ей всегда есть дело,
Куда пошел, где ляжет пит,
И первенство за кресло.
Питуха все еще юнец
Всего пяток годочков.
Не даст проходу никому
И резко ставит точку.
Целый день в дому бардак
Целый день разборки
Как же примирить собак?
Чтоб не таскать за холки.
* * *
|
